Цэнтралізаваная бібліятэчная сістэма горада Віцебска

Николая Киселева называют Моисеем XX века и советским Оскаром Шиндлером. Как и библейский пророк, политрук вывел сыновей и дочерей израилевых из мест, где им грозило полное уничтожение.

19 декабря 1913 года в селе Богородское в Башкирии родился Николай Яковлевич КИСЕЛЁВ, советский политрук, партизан отряда «Мститель» («Дяди Васи») в Беларуси, спасший жизнь 218 евреям из Долгиновского гетто, выведя их за линию фронта в августе — октябре 1942 года. Праведник народов мира (2005).

В августе 1941 года на фронт отправилась Бауманская дивизия ополчения. В списке личного состава значился политрук Киселев, против его фамилии стояла отметка «доброволец». Дивизия была разгромлена в начале октября 1941 года под Вязьмой. Киселев пытался выйти к своим, но попал в плен. В середине октября под Минском из эшелона, следующего в Германию, выломав доску в вагоне, бежала группа военнопленных. Среди бежавших был и Киселев.

К началу ноября он добрался до деревни Илья. Киселев решил осесть в местечке и вместо того, чтобы затаиться, начал создавать подполье. Организованная им группа распространяла листовки со сводками Информбюро, срывала планы заготовок продовольствия для немецкой армии и мобилизацию молодежи в Германию. Подпольщики наладили связь с партизанами, передавали им сведения о численности немецких гарнизонов, их расположении и вооружении, а также о готовящихся против партизан карательных операциях.

Все это не могло не остаться незамеченным. В марте 1942 года ночью в окно Киселева постучал внедренный им в полицию человек: «Немедленно уходи в лес, пришел приказ о твоем аресте». Николай ушел и увел с собой всех, кому грозила опасность. Бежавшие из Ильи подпольщики стали ядром нового партизанского отряда, а Николай Яковлевич стал его командиром.

Перед войной в белорусском местечке Долгиново жили около 5.000 человек. Подавляющее большинство из них (более 3.000) составляли евреи. Это были мастеровые - сапожники, портные, пекари, краснодеревщики, часовщики. Тихая мирная жизнь городка окончилась 22 июня. Уже 28 июня пал Минск. В Долгиново пришли оккупанты.

За немцами пришли литовские и латышские полицаи, которые организовали на улице Борисовской гетто, куда стали сгонять всех евреев не только с самого Долгинова, но и со всех окрестных населённых пунктов. Всё это сопровождалось спонтанными расстрелами и издевательствами. Жизнь евреев превратилась в ад, но до марта 1942 года всё-таки массовых казней не было. Весной 1942 года в Долгинове начали проводить «акции». Ходили по домам и выгоняли людей. Евреи прятались по подвалам. Если находили такой схрон, заполненный женщинами и детьми, фашисты забрасывали его гранатами. Собранных выводили за город и расстреливали. Во время одной из «акций» около 1200 человек загнали в сарай и сожгли заживо. 5 июня была проведена последняя, третья «акция», после которой прежнее Долгиново как еврейское местечко перестало существовать.

Еще в начале весны после первых «акций» из долгиновского гетто начали убегать люди. Некоторым повезло укрыться в местных деревнях, но таких были сущие единицы. Укрывательство евреев сурово каралось оккупантами: вместе с евреями расстреливали и укрывавшую их семью, могли сжечь и всю деревню. Но всё равно односельчане шли на этот риск, чтобы спасти хоть кого-то. Более 30-ти человек смог спасти управляющий имением Каролины по фамилии Цыбульский, который ещё до приезда айнзацгруппы выпросил у немецкого коменданта под свою личную ответственность пять еврейских семей специалистов-ремесленников. Цыбульский переправил их всех в лес к партизанам.

Перед партизанским отрядом «Мститель», которым управлял знаменитый командир Василий Трофимович Воронянский, по прозвищу Дядя Вася, встала серьёзная проблема – окрестные леса наводнили голодные небоеспособные люди. Партизаны устроили евреям несколько семейных лагерей в лесу, но кормить их было нечем. Бросать же женщин, стариков и детей на голодную смерть тоже было немыслимо. Командование руководствовалось не только гуманизмом, но и практическими соображениями. Голодные женщины, старики и дети затрудняли деятельность партизан, а побираясь по окрестным селам или отбирая пищу у крестьян, вызывали раздражение населения. Оставалось только одно – собрать их всех вместе и выводить на восток за линию фронта.

Задача была практически не выполнимая. По плану идти нужно было в сторону города Сураж, где был разрыв в линии фронта – знаменитые Суражские ворота, которые удерживала первая партизанская бригада под командованием Батьки Миная. Но, до спасительных Суражских ворот было более 800 км.

800 км по территории, занятой врагом. По лесам ходят карательные отряды в поисках партизан, в каждой деревне – тыловые части, жандармерия, полицаи. Женщины, старики, дети не смогут ни отбиться, ни убежать. А где брать продукты? А как идти по чужой территории без проводников?

Первый командир партизанского отряда, которому Воронянский предложил возглавить группу, отказался. Второй – тоже. Командир бригады не мог им приказать, мог только попросить, ведь дело партизан – сражаться с врагом. Николай Киселев был третьим. Он согласился. Тогда слова, «у коммунистов только одна привилегия: первыми подниматься в атаку» были не просто лозунгом, за найденный в кармане партбилет расстреливали. Николай Киселев был коммунистом.

Всего в группе было 270 человек. Это были евреи не только из Долгиново, но и из многих других сел и местечек, даже из Минска. Среди них женщины, 70-летние старики, 35 детей в возрасте от 2-х до 14 лет. В помощь Киселеву были приданы 7 бойцов. Выход был назначен на вечер 26 августа.

Ранним утром 26 августа каратели окружили партизанский лес и начали прочесывать его. Киселев, как будто предчувствуя беду, накануне всех проинструктировал: если что случится – всем разбегаться в разные стороны и через трое суток вернуться в это же место. Киселев и партизаны приняли бой, отвлекая внимание на себя, чтобы дать время спастись всем остальным.

На четвертый день Киселев вернулся на место боя и сосчитал всех собравшихся – 220 человек. 30 августа начался беспримерный переход группы Николая Киселева.

Шли только ночью. Шли петляя, обходя крупные населенные пункты. Детей несли в мешках. За ночь проходили 30-40 км. Днем все 220 человек ложились на землю и лежали неподвижно. Пили болотную воду, ели траву, ягоды, грибы. Не все могли вынести тяжелый путь. Отставали больные и раненые. Киселев ни разу не давал приказа кого-то бросить, каждый сам принимал решение за себя и за своих родственников. Киселев понимал, что всех спасти невозможно, но пытался сделать все, что только было в его силах. Уже через две недели пути, люди дошли до истощения. Обувь на ногах разлетелась, её чинили как могли, а у многих уже ноги просто были обмотаны одеждой. Раны не заживали и кровоточили. Не хватало еды. В группе стала распространяться паника, начались истерики. Партизаны, исполняя свой долг, ночью шли вместе со всеми, а когда все останавливались на отдых, они вставали на дежурство, уходили в разведку и, рискуя своей жизнью, проникали в деревни, чтобы попросить пропитание для группы. Там где не было немцев, крестьяне старались помогать, чем могли, хотя и сами жили впроголодь.

Часто группе нужно было проходить опасные места, и делать это стоило как можно тише. Но в группе было много детей. Одна девочка по имени Берта всё время плакала, ей было 2 годика. Родители как могли старались успокоить малышку, но это не всегда удавалось. Все понимали, что плач ребенка в лесу может всех погубить. Родители тоже это понимали. Однажды, когда группе предстояло перейти очень опасный участок, они пошли топить Берту. Отец и мать стояли на берегу речки и никто не мог этого сделать.

Подошел Киселев. Он взял девочку на руки и начал шептать ей какие-то слова. Берта, успокоилась. Он нес ее на руках, десятки километров. Каждый раз, когда предстоял опасный переход, он брал девочку на руки, и постоянно плакавшая маленькая Берта успокаивалась и молчала. (Берта Кремер осталась жива. В 2008 году у нее было 2 дочери и 5 внуков.)

В конце октября в районе г. Торопца в расположение частей Красной Армии, вышла группа около 200 человек. Женщины, дети, старики. Грязные, изможденные, в лохмотьях, ноги многих были обмотаны тряпками вместо обуви. Увидев солдат Красной Армии, они падали на землю и плакали. Вышедших разместили, накормили.

Все прибывавшие с оккупированной территории проходили проверку. У Киселева не было никаких документов, все были им сданы сотрудникам НКВД при переходе Суражских ворот. Киселева арестовали и обвинили в дезертирстве.

200 человек сорвались и побежали к избе, где располагался Особый отдел. Они окружили ее и стали требовать отпустить задержанного. Они добились встречи с представителем НКВД и убедили его, что задержанный Киселев не дезертир. Николая освободили. Он спас им жизнь, они спасли ему свободу.

Один из спасенных им говорил: «Вот скажите, зачем ему было таскаться с евреями? Каждую ночь идти пешком 30-40км, а днем нас охранять? Если бы нас поймали, его расстреляли бы вместе с нами. Вот зачем ему это горе? Вот что я вам скажу: это был не человек, это был ангел. Если бы не он – никто бы из нас не остался в живых».

Николай Яковлевич больше никогда не видел тех людей, которых спас от немецкой расправы. Всего вывести из Белоруссии ему удалось 218 человек. Он продолжал воевать до 1944 года, а после войны женился на партизанке Анне Сиротковой, которая была в отряде связисткой, и так же была среди партизан сопровождающих евреев. У них родились дочь Татьяна и сын Николай. Киселёв до конца жизни жил и работал в Москве, в Министерстве внешней торговли, и много раз выезжал в командировку за границу. Умер герой 27 октября 1974 года и был похоронен на Востряковском кладбище.

Каждый год 5 июня, в день ликвидации Долгинского гетто в Тель-Авиве собираются оставшиеся в живых евреи из отряда Николая Киселева. Они приходят с детьми, внуками и правнуками. Сейчас потомков евреев Киселёва уже более 3000 человек. В этот день они вспоминают русского солдата, которому все они обязаны жизнью. Все - даже те, кто никогда его не видел, ведь если бы не Киселев – никто бы из них никогда даже не родился.

Киселёв Николай Яковлевич был очень скромным человеком. В своих воспоминаниях он очень сухо упоминает об этом переходе, а его домашние никогда не слышали от него фразу: я спас 218 человек. Об этом подвиге может никогда бы и не узнали, но историки нашли приказ о выдачи премий партизанам, и рапорт о выполненном поручении, тот самый список Киселёва. Ещё во время войны Киселёв был представлен к званию Героя Советского Союза, но самолёт с документами был сбит, и Кисёлев не получил награды. В 1948 году был награждён Орденом Отечественной войны I степени, а в 1966 году — медалью «За трудовую доблесть».

В 2005 году Николаю Киселеву израильским институтом Яд ва-Шем было присвоено звание Праведника народов мира.