Централизованная библиотечная система города Витебска

В ночь со 2 на 3 февраля 1945 года заключенных концлагеря МАУТХАУЗЕН подняла с нар пулеметная стрельба. Доносившиеся снаружи крики «Ура!» не оставляли сомнений: в лагере идет настоящий бой. Это 500 советских узников блока № 20 (блок смертников) атаковали пулеметные вышки.

В августе 1938 года в один из живописнейших районов Австрии, в окрестности городка Маутхаузена, прибыла партия заключенных из Дахау. На австрийской земле началось строительство концентрационного лагеря, первого из будущих 49, расположенных в Ostmark (Австрия). С цинизмом нацисты называли их «трудовыми лагерями». Маутхаузен станет самым страшным из них.

Распоряжением Гейдриха все концлагеря делились на три категории по характеру содержащегося в них «контингента». В лагеря первой категории направляли арестованных, «исправление которых возможно», в лагеря второй категории – «исправление которых маловероятно», ну, а «неисправимые» подлежали заключению в лагеря третьей категории. Лагерь третьей категории был только один - Маутхаузен. Страшнее Маутхаузена были только лагеря уничтожения (Треблинка, Собибор, Освенцим, Майданек, Белжец, Хелмно).

Летом 1944 года в Маутхаузене появился блок №20 для содержания 1800 узников. Это был лагерь в лагере, отделенный от общей территории забором высотой 2,5 метра, по верху которого шла проволока, находящаяся под током. По периметру стояли три вышки с пулеметами. Очень скоро 20-й блок получил мрачную славу «блока смерти». Регулярно туда отправлялись новые партии узников, а оттуда вывозили только трупы в крематорий. Узники 20-го блока получали 1/4 общелагерного рациона. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался. В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались.

«Смертники» имели страшную «привилегию» - их не выгоняли на работы. Вместо этого они целый день занимались «физическими упражнениями» - безостановочно бегали вокруг блока или ползали. На узниках 20-го блока эсэсовцы отрабатывали навыки убийства человека голыми руками и подручными средствами. Существовала даже своеобразная «норма на смерть» - не менее 10 человек в день. «Разнарядка» постоянно перевыполнялась в 2 - 3 раза. За время существования блока в нем было уничтожено 3,5 - 4 тыс. человек (в отдельных источниках встречаются данные о 6 тыс.) К концу января в блоке № 20 оставалось в живых около 570 человек.

За исключением 5-6 югославов и нескольких поляков (участников варшавского восстания), все заключенные «блока смерти» были советскими военнопленными офицерами, направленными сюда из других лагерей. Открытое неповиновение лагерной администрации, многочисленные попытки побега, большевистская пропаганда среди заключенных... В 20-й блок Маутхаузена направлялись узники, даже в концлагерях представлявшие собой угрозу III Рейху вследствие своего военного образования, волевых качеств и организационных способностей. Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии, и за время своего пребывания в плену были признаны «неисправимыми». Заключённых 20-го блока не выводили на работы, почти не кормили – зачем кормить мёртвых? Лишь раз в два-три дня отправляли туда баланду из гнилой брюквы, создавая иллюзию надежды, а чтобы отвлечь от «дурных мыслей», истязали разными способами. Например, тренировали на пленных эсэсовских палачей. Но самой привычной забавой для лагерной охраны была «зарядка». Истощённых и едва живых, их заставляли ходить на корточках гусиным шагом по три-четыре километра вокруг барака. Тех, кто не выдерживал, убивали.

Зимой стало особенно тяжело, но в «двадцатке» были непростые заключённые. Кто-то из них командовал: «Ко мне!» К нему бросалось несколько человек, согревая товарища, тесно прижавшись друг к другу. Это называлось «печка». Через несколько минут она рассыпалась, но вскоре образовывалась новая. Здесь, в блоке № 20, люди не только не опустились, но достигли вершины человеческих отношений – братства. «Говорят, – писал Сергей Смирнов, – что все детали будущего восстания подпольный штаб обсуждал как раз во время «печек»». Штаб, само собой, образовался сразу после появления в блоке первых советских военнопленных, только текучка там была очень большая. Одних офицеров убивали, их сменяли новые. Ценность «печек» была в том, что они стали единственной возможностью для штаба собираться, не привлекая внимания, – в бараке группа пленных, пытающихся что-то обсудить, была бы немедленно уничтожена. А тут... Немцы полагали, что это некая русская традиция: так они, Иваны, выживают у себя в лютые морозы. В современных музеях стало модно устраивать подобные живые забавы для посетителей. Ну и нацистов это тоже, конечно, развлекало. А в «печках» тем временем разгорался огонь.

В сопроводительных документах каждого из них стояла буква «К», означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки. Поэтому прибывших в 20-й блок даже не клеймили, поскольку срок жизни заключенного в 20-го блок не превышал нескольких недель. В январе 1945 года узники 20-го блока, зная, что Красная Армия уже вступила на территорию Польши и Венгрии, а англичане и американцы перешли немецкую границу, стали готовить побег.
       

Справочные данные на некоторых узников 20-го блока:

«Подполковник НИКОЛАЙ ВЛАСОВ - Герой Советского Союза (1942 год), летчик. Три попытки побега. Н.И.Власов совершил 220 боевых вылетов, участвовал в 27 воздушных боях и лично сбил 10 самолётов противника. 23 ноября 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР лётчику было присвоено звание Героя Советского Союза. Вручение награды состоялось в Кремле. Звезда Героя за номером 756. На рассвете 29 июля 1943 года при перелёте в сражающийся Ленинград самолёт Як-1, пилотируемый Власовым, был подбит зенитной артиллерией, загорелся и упал на территории врага. При падении лётчика выбросило из машины. Власов оказался в плену, попал в концлагерь в районе города Лодзь (Польша), стал одним из руководителей подполья. Нацисты мечтали уговорить его примкнуть к предателю-однофамильцу. Создавали комфортные условия, даже разрешили носить Звезду. Весной 1944 года за попытку побега был переведён в крепость-тюрьму Вюрцбург (Германия), где им был разработан новый план побега. Попытка оказалась неудачной. Власов был переведён в тюрьму города Нюрнберга, где стал готовить новый побег, был предан и этапирован в концлагерь Маутхаузен (Австрия), в блок смерти №20. После вступления советских войск на территорию Югославии Власов стал одним из организаторов восстания, незадолго до которого по доносу предателя был схвачен эсэсовцами и после пыток 26 января 1945 года заживо сожжён в крематории.
   

Лейтенант ВИКТОР УКРАИНЦЕВ - артиллерист, бронебойщик. Прошел ряд концлагерей, неоднократно пытался бежать, был уличён в актах саботажа на немецких предприятиях, в конце концов, как «неисправимый» был приговорен к смерти и отправлен в блок смерти.
   

Капитан ИВАН БИТЮКОВ - летчик-штурмовик. В воздушном бою, расстреляв весь боезапас, совершил таран. Контуженный и раненый в ногу, командир эскадрильи 618-го штурмового авиаполка капитан Битюков попал в плен. Более года провел летчик в плену в различных лагерях. Совершил три дерзких побега. После третьего побега сражался в рядах партизанского отряда на территории Чехословакии. Попав в руки фашистов в четвертый раз, был признан особо опасным преступником и в первых числах января 1945 года со смертным приговором на руках направлен в изолирблок №20 концентрационного лагеря «Маутхаузен». После побега, передвигаясь только в тёмное время суток, Битюков встретился с оставшимся в живых после побега Виктором Украинцевым. Уходя всё дальше от лагеря, они оказались на окраине австрийского местечка Гольцляйтен около усадьбы бургомистра, ярого гитлеровца. Трое русских остарбайтеров, работающих на бургомистра, в течение двух недель поддерживали беглецов провиантом, достали узникам гражданскую одежду, помогли выбраться из города. Плохо владея немецким языком, Битюков и Украинцев попали на немецкую засаду, вследствие чего Украинцев снова попадает в Маутхаузен, а Битюков, раненный в голову, оказывается в тюрьме города Санкт-Пёльтен. Во время ночной бомбардировки Санкт-Пёльтена силами американской авиации авиабомба попала в тюрьму, разрушив стену и позволив Битюкову, сильно изможденному после ранения и тюремного режима, бежать. В маленьком пограничном селе был подобран и выхожен местной крестьянкой, в этой же семье в апреле 1945 года он встретил советских солдат. В известной книге Т.Полака и К.Шоурза «Асы Сталина» указаны данные о том, что «капитан И.В.Битюков в штурмовых атаках уничтожил 6 немецких самолётов, 22 танка, 150 грузовиков и 35 орудий. Кроме того, в воздушных боях он сбил 13 самолётов противника». И всё это менее чем за год войны. История не сохранила свидетельств о том, как проходила последовавшая после возвращения проверка сотрудниками СМЕРШа и чем она закончилась, но вопрос о награждении его званием Героя Советского Союза никогда не поднимался.
     

Подполковник АЛЕКСАНДР ИСУПОВ - летчик-штурмовик, командир 306-й штурмовой авиационной Краснознамённой дивизии. Сбит, почти без сознания он вынужден был приземлиться в районе деревни Ковалевка. Местные жители видели, как самолёт приземлился в поле, как до последнего отстреливался лётчик и как он был пленён в бессознательном состоянии в1944 году. Лишь в 1963 году после выхода книги С.С.Смирнова «Герои блока смерти» стало известно о дальнейшей героической судьбе Александра Филипповича. В фашистском лазарете нашёлся предатель, который сообщил, что в руках у немцев находится знаменитый комдив, за голову которого уже была обещана награда. Сначала А.Ф.Исупов был направлен в лагерь для военнопленных лётчиков Шталаг Люфтваффе 2 (лагерный номер — 3818). Там ему было предложено воевать на стороне немцев. Но комдив выступил на собрании лётчиков с речью, которой немцы никак не ожидали. В лагерь, где он содержался, прибыл власовский эмиссар. Перед согнанными на плацу военнопленными коллаборационист предрекал скорую победу Германии и призывал вступать в ряды РОА. После вдохновенной речи предателя попросил слова и поднялся на трибуну Исупов. Кадровый офицер ВВС РККА, выпускник Военно-воздушной академии им. Жуковского, он принялся один за другим разбивать все тезисы предыдущего оратора и доказывать, что предрешены как раз поражение Германии и победа СССР. После этого выступления от был передан в гестапо. 15 июля 1944 года комдив был заточен в блок смертников № 20. Но и там фашисты не смогли сломить его волю. Он стал одним из организаторов восстания военнопленных. В ночь с 25 на 26 января 1945 года по доносу организаторы восстания, в том числе А.Ф.Исупов, были казнены.
   

ИВАН СЕРДЮК, по кличке Лисичка, связной подпольной группы в концлагере Маутхаузен, выжил после восстания.
   

КИРИЛЛ ЧУБЧЕНКОВ - 13 апреля 1944 года полковник Чубченков со штурманом дивизии майором Георгием Абрамовым и инженером отдела аэродромного строительства капитаном Сергеем Калугиным на штабном У-2 вылетел для рекогносцировки нового аэродром ближе к линии фронта. Самолет не вернулся, был найден пустым на месте посадки на новом аэродроме, в районе Кара-Чокмак (Крым). С этого времени считался пропавшими без вести. Позднее стало известно, что Чубченков и Калугин, после рукопашной схватки были захвачены группой гитлеровцев, выходивших из окружения. На допросах никаких сведений не выдал, номер своей дивизии и должность не назвал, поэтому в немецких документах зарегистрирован как «полковник 8–й воздушной армии». Не стал он поправлять и немца, неверно записавшего его фамилию: Чубченко вместо Чубченков. Был взят в плен. Сдержался в лагерях для пленных советских летчиков Морицфельд и Лицманштадт. Отклонил предложения власовских агитаторов. За подготовку очередного побега 15 июля 1944 года был передан в гестапо, переведен в тюрьму под Берлином. В конце 1944 года был заключен в блок смертников № 20 в концлагере Маутхаузен (Австрия). Стал одним из организаторов восстания военнопленных. В ночь на 26 января 1945 года, накануне восстания, вместе с другими организаторами были казнен – сожжен в крематории.
   

Иван Битюков прибыл в Маутхаузен в первых числах января. Когда лагерный парикмахер (заключенный-чех) выстригал ему полоску посреди головы (в случае побега она выдавала узника), эсэсовцы вышли из комнаты. Парикмахер приник к уху Битюкова и торопливо зашептал: «Тебя направят в 20-й блок. Передай своим: их всех скоро расстреляют. Ваши просили план лагеря - пусть ищут на дне бачка, в котором приносят баланду». Только на третий раз капитан Мордовцев, обшаривая низ бачка, нашел приклеенный крохотный шарик и передал его товарищам за несколько минут до своей гибели: что-то заподозрившие эсэсовцы забили его на глазах товарищей.

Побег был назначен на ночь с 28 на 29 января. Но 27 января эсэсовцы отобрали и увели 25 наиболее физически крепких человек. Среди них были и несколько руководителей побега. На следующий день узники узнали, что товарищей сожгли живьем в крематории. Новой датой побега была назначена ночь со 2 на 3 февраля. К этому времени неуспехом закончились попытки сделать подкоп под пулемётную вышку. Грунт оказался слишком твёрдым, а рыть его было нечем. Решено было идти на пулемёты в открытую. Люди вооружались камнями, кусками угля, колодками, кусками эрзац-мыла. В последний момент предполагалось разбить цементные умывальники, использовав куски бетона для атаки. Но самую большую надежду возлагали на несколько огнетушителей.
   

В назначенную ночь около полуночи «смертники» начали доставать из тайников свое «оружие». Были сформированы 4 штурмовые группы: три должны были атаковать пулеметные вышки, одна в случае необходимости - отбить внешнюю атаку со стороны лагеря.

Около часа ночи с криками «Ура!» смертники 20-го блока начали выпрыгивать через оконные проемы и бросились на вышки. Пулеметы открыли огонь. В лица пулеметчиков ударили пенные струи огнетушителей, полетел град камней. Летели даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног. Один пулемет захлебнулся, и на вышку тотчас же начали карабкаться члены штурмовой группы. Завладев пулеметом, они открыли огонь по соседним вышкам. Узники с помощью деревянных досок закоротили проволоку, побросали на нее одеяла и начали перебираться через стену. Завыла сирена, стрекотали пулеметы, во дворе строились эсэсовцы, готовящиеся начать погоню. Ворвавшиеся в 20-й блок эсэсовцы нашли в нем около 70 человек. Это были самые истощенные заключенные, у которых просто не было сил на побег. Все узники были голые - свою одежду они отдали товарищам.

Из почти 500 человек более 400 сумели прорваться через внешнее ограждение и оказались за пределами лагеря. Как было условлено, беглецы разбились на несколько групп и бросились в разные стороны, чтобы затруднить поимку. Самая большая группа бежала к лесу. Когда ее стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хоть на несколько минут.
 

В немецких документах мероприятия по розыску беглецов именовались «Мюльфиртельская охота на зайцев». Они были не зайцами, а русскими солдатами. Группа полковника Григория Заболотняка двинулась в сторону Дуная. Через несколько километров наткнулись на зенитную батарею. Могли обойти, но они были солдатами. Бесшумно сняли часового, затем, ворвавшись в землянки, передушили артиллеристов, захватив карабины, пушки, грузовик. Когда их настигла моторизованная колонна врага, дали последний бой.

Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы. Увязая в глубоком снегу, по холоду (термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов), истощенные, многие просто физически не могли пройти более 10-15 км. Но более 300 смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях. В поисках беглецов, кроме охраны лагеря, были задействованы расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС и местная полевая жандармерия. Пойманных беглецов доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где тут же сжигали тела. Но чаще всего расстреливали на месте поимки, а в лагерь привозили уже трупы. К розыскам было привлечено местное население. На сходах бургомистры объявляли, что бежавшие - опасные преступники, представляющие угрозу для населения. Обнаруженных беглецов предписывалось убивать на месте, за каждого убитого выдавалась денежная премия. Планируя побег, организаторы рассчитывали на поддержку местного населения (австрийцы - не немцы). Напрасно. Беглецам отказывали в пище, перед ними закрывали двери, их выдавали, их убивали.

Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы азартно искали в окрестностях «зайцев» и убивали их прямо на месте. Комендант лагеря, штандартенфюрер CC Франц Цирайс призвал население окрестных деревень принять участие в поисках беглецов, заявив – «Вы же страстные охотники, а это куда веселее, чем гонять зайцев!». Старики и подростки (взрослые мужчины были на фронте) объединились, чтобы вместе с СС и полицией ловить по лесам и убивать замёрзших, еле держащихся на ногах от голода людей. Убивали подручными средствами - топорами, вилами, поскольку берегли патроны. «Все были в большом азарте, – записал потом в показаниях один жандармский майор. – Везде, где находили беглецов: в домах, телегах, скотных дворах, сенниках и подвалах, – их убивали...» Третьи были слишком трусливы или гуманны, они просто сообщали о русских куда следует. Обычные люди. Когда говорят о том, что во всём виновны нацисты, фанатики, забывают об охотниках Мюльфиртеля, о том, как во дворе ратуши Швертберга владелец продуктового магазина Леопольд Бембергер лично застрелил семерых беглецов.

 Но большинство убитых было на совести лагерной охраны, которой охота не далась бескровно. Пленные продолжали сражаться, уничтожив два десятка эсэсовцев. Даже охота на медведей и тигров не обходится столь дорого. Трупы свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт, и сваливали во дворе местной школы. Здесь же эсэсовцы вели подсчет, зачеркивая нарисованные на стене палочки. Спустя несколько дней эсэсовцы заявили, что «счет сошелся».

Эсэсовцы лгали. Остался в живых один человек из группы, уничтожившей немецкую зенитную батарею. 19 бежавших так и не были пойманы. Имена 11 из них известны. 8 из них остались в живых и вернулись в Советский Союз.
   

По свидетельствам оставшихся в живых, за несколько минут до восстания один из организаторов сказал: «Многие из нас сегодня погибнут. Большинство из нас погибнет. Но давайте поклянемся, что те, кому посчастливится остаться в живых и вернуться на Родину, расскажут правду о наших страданиях и о нашей борьбе, чтобы это никогда больше не повторилось!» И все поклялись.

В деревне Рид ин дер Ридмаркт, ставшей эпицентром трагедии, после полувекового молчания был недавно установлен памятник. Это случилось после того, как умерли последние из убийц, жившие в этом селении.

Как и везде, идёт борьба между теми, кто пытается помнить, и теми, кто хочет забыть, как их деды и прадеды совершили жестокое преступление. Не нацисты, а простые фермеры и бюргеры – собственноручно. Их внукам проще думать, что Австрия была чуть ли не оккупированной Германией страной. Так же думали и наши бойцы, совершая побег. Они жестоко ошиблись... Было лишь два или три исключения, когда беглецов не выдали, давали что-то из еды. А ещё семья Мария и Иоганн Лангталер, спасшая двоих человек.

Пленных звали Николай Цемкало и Михаил Рябчинский. Так произошло первое чудо. Утром по дороге в церковь Мария увидела отряд эсэсовцев с овчарками и велела дочери Анне бежать домой – спрятать беглецов на сеновале. Анна успела, но идея с сенником была не очень удачной. Участники «охоты на зайцев» начали прокалывать его вилами, и тогда случилось второе чудо: они промахивались раз за разом. Спустя несколько дней пришли снова, первым делом отправившись к сеновалу, но на этот раз там уже никого не было – беглецов перевели в каморку на чердаке. Однако опасность не миновала: в дом постоянно забегали соседки, фронт приближался, рядом с хутором Лангталеров солдаты начали рыть окопы. Ещё была опасность, что проговорится кто-то из детей, но всё обошлось. Девяносто два дня семья Лангталеров скрывала советских солдат. А потом Мария сказала Михаилу и Николаю: «Ну вот, дети, скоро домой», – и достала своё праздничное платье. Наша Победа стала и её победой тоже. До конца жизни Мария звала Николая и Михаила сыновьями, а они её – мамой, даже вернувшись на родину. Третье чудо произошло позже. Один за другим начали возвращаться после фронта и плена родные сыновья Лангталеров – все четверо. Бог – есть.

Такие исключения были всегда, иначе человечество прекратило бы своё существование, потеряло на него право.

В 1994 году австрийский режиссер и продюсер Андреас Грубер снял фильм о событиях в округе Мюльфиртель «Hasenjagd: Vor lauter Feigheit gibt es kein Erbarmen». Фильм стал самым кассовым в Австрии в 1994-1995 годах.